В открытых источниках за последние несколько лет неоднократно описывались ситуации, когда граждане-вкладчики при банкротстве кредитных организаций, имея на руках только оформленные договора банковского вклада, не могли в судах доказать факт внесения денежных средств на счета. Несколько таких граждан, пройдя все судебные инстанции, обратились в Конституционный Суд РФ.
Постановление Конституционного Суда РФ от 27 октября 2015 года № 28-П «По делу о проверке конституционности пункта 1 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан …» поставило точки на «и» в этом деле.
Для справки: Согласно пункту 1 статьи 836 «Форма договора банковского вклада» Гражданского Кодекса РФ, договор банковского вклада должен быть заключен в письменной форме; письменная форма договора банковского вклада считается соблюденной, если внесение вклада удостоверено сберегательной книжкой, сберегательным или депозитным сертификатом либо иным выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, предусмотренным для таких документов законом, установленными в соответствии с ним банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота.Суть спора
Поводом к рассмотрению дела явились жалобы семи граждан, которые Конституционный Суд соединил в одном производстве, поскольку все они касались одного и того же предмета.
В 2012 году в дополнительном офисе «Геленджикский» банка «Первомайский» (ЗАО) с пятью гражданами были заключены договоры банковского вклада. Все договоры заключались в здании банка, в присутствии его работников, осуществлявших обслуживание клиентов. Весной 2013 года граждане обратились с заявлениями о досрочном возврате денежных средств, в чем им было отказано на том основании, что договоры между ними и банком заключены не были, поскольку подписавшее их лицо (директор дополнительного офиса) не имело полномочий на совершение этих сделок от имени банка, а денежные средства, указанные в выданных гражданам документах, в кассу банка не поступали.
Исковые требования граждан о взыскании денежных средств, находящихся в их банковских вкладах, процентов за неправомерное пользование чужими денежными средствами и упущенной выгоды в связи с нарушением ответчиком условий заключенных ими договоров банковского вклада были оставлены без удовлетворения Геленджикским городским судом Краснодарского края, который признал данные договоры ничтожными либо незаключенными.
В решениях суда, вынесенных в августе 2013 года (оставлены без изменения апелляционными определениями судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда, вынесенными в октябре 2013 года) было признано, что представленные гражданами экземпляры договоров не соответствуют утвержденной банком типовой форме и от его имени подписаны неуполномоченным лицом. По мнению судов, сам по себе договор банковского вклада не может удостоверять факт внесения денежных средств, если отсутствуют документы, свидетельствующие об открытии вкладчику счета и надлежащим образом подтверждающие поступление на этот счет денежных средств.
Определениями судей Краснодарского краевого суда и Верховного Суда Российской Федерации, вынесенными в период с ноября 2013 года по март 2014 года, в передаче кассационных жалоб заявителей на данные судебные постановления для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции было отказано.
Два других гражданина в декабре 2012 год – марте 2013 года заключили договоры банковского вклада с коммерческим банком «Мастер-Банк» (ОАО). Во всех договорах содержалось указание на то, что документом, удостоверяющим прием вклада и основанием для исполнения банком принятых на себя обязательств, является сам договор.
В ноябре 2013 года приказом Банка России у банка была отозвана лицензия на осуществление банковских операций, а решением Арбитражного суда города Москвы в январе 2014 года он был признан банкротом, и в отношении него открыто конкурсное производство. Граждане обратились к конкурсному управляющему с заявлениями о включении их денежных требований (суммы вкладов с начисленными процентами) в первую очередь реестра требований кредиторов банка, в чем им было отказано.
Определением Арбитражного суда города Москвы в мае 2014 года, который был оставлен без изменения арбитражным судом апелляционной инстанции, требования граждан были удовлетворены. Однако Арбитражный суд Московского округа постановлениями в ноябре 2014 года их отменил и вынес новые решения - о признании возражений граждан на решения конкурсного управляющего необоснованными. Суд кассационной инстанции пришел к выводу, что при заключении сторонами договоров банковского вклада не были соблюдены требования к их форме, и указал, что в предмет договора были включены действия банка по открытию и ведению счета, а потому факт внесения вклада не может удостоверяться одним только договором, оформленным в виде единого документа, подписанного сторонами, при отсутствии иных доказательств фактической передачи банку денежных сумм.
Судья Верховного Суда РФ в феврале 2015 года, отказывая в передаче кассационных жалоб граждан на постановления Арбитражного суда Московского округа для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ, также отметил, что отсутствие сведений о наличии в банке счета для принятия вклада и начисления на него процентов свидетельствует о несоблюдении сторонами письменной формы договора банковского вклада, что влечет его ничтожность.
Позиция Конституционного Суда Российской Федерации
Конституционный Суд напомнил о своей правовой позиции, выраженной в Постановлении от 23 февраля 1999 года № 4-П, согласно которой, граждане-вкладчики как сторона в договоре банковского вклада, обычно лишены возможности влиять на его содержание, что для них является ограничением свободы договора и потому требует соблюдения принципа соразмерности, в силу которого гражданин, как экономически слабая сторона в этих правоотношениях, нуждается в особой защите своих прав. Это влечет необходимость в соответствующем правовом ограничении свободы договора и для другой стороны, т.е. для банков, с тем, чтобы реально гарантировать соблюдение конституционного принципа равенства при осуществлении предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности.
Суд отметил, что договор банковского вклада считается заключенным с момента, когда банком были получены конкретные денежные суммы; соответственно, право требования вклада, принадлежащее вкладчику, и корреспондирующая ему обязанность банка по его возврату возникают лишь в случае внесения средств вкладчиком. Подобное регулирование процедуры заключения договора направлено на обеспечение фактического поступления денежных средств по договорам банковского вклада и отвечает интересам не только конкретных банков, но и всей банковской системы и, в конечном счете, - в силу ее значимости для устойчивого развития экономики РФ - как интересам финансово-экономической системы государства, так и интересам граждан-вкладчиков в целом.
Суд отметил, что подтверждение факта внесения вклада допускается и иными, помимо сберегательной книжки, сберегательного или депозитного сертификатов, документами, оформленными в соответствии с обычаями делового оборота, применяемыми в банковской практике, к числу которых может, в частности, относиться приходный кассовый ордер, который по форме отвечает требованиям, утвержденным нормативными актами Банка России.
Конституционный Суд подчеркнул, что перечень документов, которые могут удостоверять факт заключения договора банковского вклада, не является исчерпывающим, внесение денежных средств на счет банка гражданином-вкладчиком, действующим при заключении договора разумно и добросовестно, может доказываться любыми выданными ему банком документами.
Что касается неблагоприятных последствий несоблюдения требований к форме договора банковского вклада и процедуры его заключения, то их несение возлагается на банк, поскольку как составление проекта такого договора, так и оформление принятия денежных средств от гражданина осуществляются именно банком, который, будучи коммерческой организацией, самостоятельно, на свой риск занимается предпринимательской деятельностью, направленной на систематическое получение прибыли, обладает специальной правоспособностью и является - в отличие от гражданина-вкладчика, не знакомого с банковскими правилами и обычаями делового оборота, - профессионалом в банковской сфере, требующей специальных познаний.
Если из обстоятельств дела следует, что договор банковского вклада, одной из сторон которого является гражданин, был заключен от имени банка неуполномоченным лицом, необходимо учитывать, что для гражданина, проявляющего при заключении договора необходимые разумность и добросовестность, соответствующее полномочие представителя может явствовать из обстановки, в которой он действует. Например, когда договор оформляется в кабинете руководителя подразделения банка, то у гражданина имеются основания полагать, что лицо, заключающее этот договор от имени банка, наделено соответствующими полномочиями. Подобная ситуация имеет место и в случае, когда договор заключается уполномоченным работником банка, но вопреки интересам своего работодателя, т.е. без зачисления на счет по вкладу поступившей от гражданина-вкладчика денежной суммы, притом, что для самого гражданина из сложившейся обстановки определенно явствует, что этот работник действует от имени и в интересах банка.
Соответственно, суды, которые при рассмотрении споров между гражданами и кредитными организациями по поводу банковских вкладов, самостоятельно осуществляют гражданско-правовую квалификацию отношений сторон, в том числе определяют, могут ли эти правоотношения считаться установленными, какова их природа, юридические факты, их порождающие, должны учитывать различный уровень профессионализма сторон в данной сфере правоотношений, отсутствие у присоединившейся стороны - гражданина реальной возможности настаивать на изменении формы договора и на проверке полномочий лица, действующего от имени банка, и т.д.
Конституционный Суд отметил, что суды при рассмотрении дел обязаны исследовать по существу фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, поскольку иное приводило бы к тому, что право на судебную защиту оказывалось бы существенно ущемленным.
По мнению Конституционного Суда, суд не вправе квалифицировать как ничтожный или незаключенный договор банковского вклада с гражданином на том лишь основании, что он заключен неуполномоченным работником банка и в банке отсутствуют сведения о вкладе (об открытии вкладчику счета для принятия вклада и начисления на него процентов, а также о зачислении на данный счет денежных средств), в тех случаях, когда - принимая во внимание особенности договора банковского вклада с гражданином как публичного договора и договора присоединения - разумность и добросовестность действий вкладчика (в том числе применительно к оценке предлагаемых условий банковского вклада) при заключении договора и передаче денег неуполномоченному работнику банка не опровергнуты.
В таких случаях бремя негативных последствий должен нести банк, в частности создавший условия для неправомерного поведения своего работника или предоставивший неправомочному лицу, несмотря на повышенные требования к экономической безопасности банковской деятельности, доступ в служебные помещения банка, не осуществивший должный контроль за действиями своих работников или наделивший полномочиями лицо, которое воспользовалось положением работника банка в личных целях, без надлежащей проверки.
При этом на гражданина-вкладчика, не обладающего профессиональными знаниями в сфере банковской деятельности и не имеющего реальной возможности изменить содержание предлагаемого от имени банка набора документов, необходимых для заключения данного договора, возлагается лишь обязанность проявить обычную в таких условиях осмотрительность при совершении соответствующих действий (заключить договор в здании банка, передать денежные суммы работникам банка, получить в подтверждение совершения операции, опосредующей их передачу, удостоверяющий этот факт документ).
Необходимо исходить из того, что гражданин-вкладчик, учитывая обстановку, в которой действовали работники банка, имел все основания считать, что полученные им в банке документы, в которых указывается на факт внесения им денежных сумм, подтверждают заключение договора банковского вклада и одновременно удостоверяют факт внесения им вклада. Иное означало бы существенное нарушение прав граждан-вкладчиков как добросовестных и разумных участников гражданского оборота.
Конституционный Суд признал пункт 1 статьи 836 ГК РФ в части, позволяющей подтверждать соблюдение письменной формы договора «иным выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, предусмотренным для таких документов законом, установленными в соответствии с ним банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота», не противоречащим Конституции РФ.
Судебные постановления по делам граждан, вынесенные на основании пункта 1 статьи 836 ГК в истолковании, расходящемся с его конституционно-правовым смыслом, подлежат пересмотру в установленном порядке, если для этого нет иных препятствий.
Источник: Консультант Плюс
http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ARB;n=441982
Комментариев нет:
Отправить комментарий