Я уже рассказывала о скандальной ситуации в американском архивном сообществе https://rusrim.blogspot.com/2019/08/blog-post_7.html и https://rusrim.blogspot.com/2019/08/blog-post_56.html, возникшей в связи с попыткой нынешнего директора Исторической библиотеки университета центрального Мичигана, в 2008-2009 президента Общества американских архивистов (Society of American Archivists, SAA) Френка Боулза (Frank Boles) публично усомниться в ряде новых догм, усиленно навязываемых ныне архивному сообществу под видом культурного и этнического многообразия, борьбы за права меньшинств и т.п. Занявшие в SAA ключевые позиции «молодые, да ранние» коллеги очень недвусмысленно показали Боулзу и всем ветеранам отрасли, что свобода слова и научных дискуссий на них не распространяется. И хотя определённый отпор архивисты-«демократы/либералы» получили, всё же никто не решился выступить против них открыто. Предлагаемая Вам заметка, опубликованная на одном из блогов SAA – это, наверное, самое безрассудно-смелое проявление вольнодумия, которое я видела :)
После несколько лет отсутствия ввиду профессиональных и личных причин, которые отвлекли мое время и энергию в другие области, я в августе 2019 года вернулся в Общество американских архивистов (SAA) и в целом в архивное сообщество – и сразу же засомневался в этом решении, прочитав о том, что произошло на ежегодной конференции Общества американских архивистов, где была отменена «дискуссия по содержимому коричневой папки» (Brown Bag Lunch discussion) по препринту статьи Френка Боулза (Frank Boles) «Всему своё время» (To Everything There Is a Season).
На конференции сам я не присутствовал, так что не могу дать информацию из первых рук о тяжёлой атмосфере, которая возникла на конференции в результате этого события или о какие-либо иных немедленных негативных последствиях, вызванных решением об отмене дискуссии.
Тем не менее, последующие разъяснения совета SAA и редколлегии журнала Американский Архивист (American Archivist), наряду с, судя по всему, беспрекословным принятием случившегося членами Общества в целом, продемонстрировали то, что стало столь разочаровывающим в дискуссиях в тех профессиях, где доминируют представители университетско-академической среды, таких, как архивная наука. В данном случае, имело место крайне негативное обсуждение в социальных сетях, которое свелось в основном к нападкам на Боулза персонального характера, при минимальным попытках проанализировать его статью и приведенные в ней аргументы (Чтобы почувствовать атмосферу этого обсуждения, см. посты в Твиттере с хештегом #thatdarnarticle ; что же касается содержательного анализа на иных площадках, не связанных с SAA, см. посты в блогах Джофа Хута (Geof Huth), http://anarchivist.blogspot.com/2019/10/in-light-of-day-rhetoric-archivists-and.html , и Эйры Тэнси (Eira Tansey), http://eiratansey.com/2019/08/01/peer-review-for-archivists-or-wtf-is-going-on-with-this-saa-pre-print/ ).
В ситуациях, когда дело доходит до таких мер, как отмена сессии, я никогда никого не стал бы обвинять в недобросовестном поведении и не стал бы подвергать сомнению чьи-либо мотивы в плане отстаивания ими принципов и поступков, которые они считают правильными. Я не сомневаюсь в том, что есть немало справедливых замечаний, которые люди могли бы высказать и высказали с различных точек зрения. Конкретные возражения на статью Боулза, недавно размещенные на веб-сайте журнала Американский Архивист, в определенной степени позволяют взглянуть на вопрос с оппозиционной точки зрения (это письма к редактору Кристины Энн Джордж (Christine Anne George, https://americanarchivist.org/doi/pdf/10.17723/aarc-82-02-22 ), Харрисона Инефуку (Harrison Inefuku, https://americanarchivist.org/doi/pdf/10.17723/aarc-82-02-24 ) и Дэни Стучела (Dani Stuchel, https://americanarchivist.org/doi/pdf/10.17723/aarc-82-02-23 )).
У меня вызывает разочарование очевидная неспособность и/или нежелание задуматься над идеями или мнениями, которые не соответствуют предписанным «внутренним» точкам зрения, или даже просто позволяют себе хотя бы малейшее отклонение от набора жестких идейных установок, которые сейчас, похоже, доминируют в профессиональном дискурсе.
Черт возьми, я, вероятно, даже согласен с большинством этих идейных установок, - но мысль о том, что чистоту моих убеждений не должны портить иные точки зрения, которые расходятся с этими установками, представляется мне абсурдной. Я прочитал статью Боулза; некоторые моменты в его аргументации мне понравились, а другие - нет. Представьте себе моё удивление, когда мой мозг не взорвался вследствие осознания этого факта!
С одной стороны, я могу понять неприязненное отношение к выпячиванию противоречий в качестве самоцели, как сказано в заявлении секции Небелых архивов и архивистов и архивов (Archivists and Archives of Color – само существование такой секции в Обществе американских архивистов, на мой взгляд, отдаёт неприятным расистским душком – Н.Х.). Однако трудно поверить в утверждения, что статья Боулза и планировавшаяся дискуссия по ней были по своему замыслу, плану и исполнению категорически направленными на разжигание розни. Насколько я могу судить, были и иные причины для отмены дискуссии – ошибочное планирование и то, что дискуссия была сочтена несовместимой с требованиями программы в части инклюзивности. По официальной версии, она не сумела в должной степени поставить вопросы о том, как архивисты «управляют динамикой власти, способствуют прозрачности, обеспечивают сохранение истории трансгендерных и других маргинализированных сообществ; или же исследуют транснациональные документы с тем, чтобы активно трансформировать нашу педагогику и практику; а также то, как наши действия реально влияют на людей и сообщества, которым мы служим».
В моем прочтении, статья Боулза в целом соответствует духу этого требования, - но, очевидно, его подход и/или выводы не соответствовали мере тому, как, по мнению программного комитета и иных лиц, эти вопросы следовало преподнести. Хотя неясно, были ли у кого-нибудь из тех, кто принимал решение об отмене дискуссии, какие-то претензии к статье до того, как пошла негативная реакция в социальных сетях.
Неудивительно, что Боулз в своей публикации предвосхитил реакцию, проявившуюся на конференции. Все отреагировавшие официальные лица сочли нужным подчеркнуть, что они отвергают цензуру, приветствуют активные дебаты и ценят многообразие точек зрения, - но сама отмена дискуссии ясно даёт понять, что это верно только в определенной степени. И если статья Боулза выходит на порог интеллектуальной толерантности, на демаркационную линию, разделяющую, что является и что не является приемлемым в профессиональных дискуссиях, - значит, и у нашей профессии, и у наших институтов есть большие проблемы!
Во многих отношениях архивная профессия с радостью восприняла многие качества левой научно-образовательной среды, доведя их до карикатуры, и мы действительно пошли в сторону идеологического «окостенения», не вырабатывая при этом адекватного полезного знания, которого требует практика. Возникшая самовосхваляющая спираль очевидного политического активизма и политкорректности (wokeness) одновременно отнимает силы и бессмысленна, предлагая иллюзию интеллектуальной цельности и социальной ценности, за которой на деле ничего нет. Замечательный и необходимый импульс к переосмыслению и реформированию институтов и практики слишком часто превращается – само собой, во имя инклюзивности, представительства и справедливости - в рефлекторное отторжение всего, что так или иначе связано со сложившейся практикой и традициями.
Ярким признаком нынешней эпохи Трампа является то, что архивная профессия сейчас с большей вероятностью, чем в любой другой момент за время моей карьеры, готова принять узкую ортодоксальность, оставляющую мало места для критики или изучения концепций, которые не являются зеркальным отражением убеждений тех, кто сегодня устанавливает правила.
Я полагаю, что именно с этим и связаны в первую очередь мои сожаления - не потому, что я с порога отвергаю эти концепции или убеждения, и не потому, что я считаю, что есть нечто исключительно важное или существенное в точке зрения Боулза или в отмененной дискуссии, - а в связи с тем, что данный инцидент дополнительно закрепляет прецедент, который может быть легко применён в отношении любого другого, кто окажется не в ладах с этой ортодоксией и с навязывающими её хештег-воителями.
И давайте будем честными: здесь мы не закрикиваем неонацистов и не устраиваем стычку с фашистами. Попытка избавить архивный мир от взглядов Боулза прекрасно воплощает недодуманный подход левого крыла научно-образовательного сообщества к саморегуляции и самоцензуре посредством кодексов поведения, ограничивающих слово и мысль. В конечном итоге, это позволяет архивной профессии продолжать делать то, в чём она и так преуспела: поглаживать себя по одной стороне спины, и пороть по другой.
Это сводится к следующему: было вынесено решение, обслуживающие политику идентичности с нулевой суммой (т.е. где выигрыш одних означает проигрыш других, и нет места сотрудничеству – Н.Х.), которая у людей охоту думать о вопросе больше, чем нужно. Именно в таком мире мы сейчас живем, и я сожалею о возвращении в архивную профессиональную борьбу в атмосфере, где интеллектуальная свобода стала настолько ограниченной предварительными условиями и неписанными правилами, которые применяются произвольно.
И я также знаю, что мое сожаление – и моя способность иметь и выражать его - связаны с относительными привилегиями, которыми я пользуюсь. Я не принимаю это как должное (в США сегодня белый мужчина, если не хочет тут же получить ярлыки «расиста», «женоненавистника», «сторонника патриархии» и т.п., не может не покаяться в том, что он – представитель привилегированного большинства, паразитирующего за счёт всех прочих – Н.Х.), и при этом я не отрицаю право других обидеться. Я надеюсь на то, что профессиональные обсуждения в духе доброй воли всё же могут идти, даже если они вызывают определенные неудобства или спорны. Добросовестность и добрая воля предполагают культурное поведение или, по крайней мере, отсутствие злого умысла. Не думаю, что архивисты смогут расти как профессия, если мы не сможем продвигаться вперёд на таком основании, особенно если нашей стандартной реакцией будет негодование, направленное на тех, с кем мы можем расходиться во мнениях, тем самым эффективно убивая столь необходимые дискуссии ещё до того, как они начнутся.
Брэдли Уайлс (Bradley J. Wiles)
Мой комментарий: Брэдли, как кот Леопольд, предлагает «ребятам» жить дружно. Посмотрим, как среагируют «мыши» на этот призыв. Сомневаюсь, что здесь помогут одни лишь добрые слова …
Источник: блог SAA
https://issuesandadvocacy.wordpress.com/2020/03/02/archivists-on-the-issues-discussion-and-disagreement-in-good-faith/
Этот комментарий был удален администратором блога.
ОтветитьУдалить