(Продолжение, начало см. https://rusrim.blogspot.com/2019/09/1_17.html )
Фальшивки и фальсификаторы
Поддельный документ может быть сфабрикован от начала до конца, и в таком случае предполагается, что всё его содержание - изобретение фальсификатора. В других ситуациях подделка создаётся на основе реально выпущенного документа, который переделывается или дополняется. В таком случае роль критика будет заключаться в том, чтобы выяснить, в какой степени документ был переделан и/или дополнен, и выявить элементы первичного документа под окружающей их пеленой лжи и обмана. Наконец, ему необходимо будет понять намерения фальсификаторов и установить, насколько это возможно, дату и обстоятельства фальсификации.
Задача ещё более усложняется, когда речь идет о фальсификации, в которой замешана соответствующая канцелярия, то есть о документе, созданном должностными лицами канцелярии, как при соучастии автора документа (например, суверена, от имени которого акт был выпущен), так и, чаще, без его ведома, - с соблюдением правильных и обычно используемых форм, но с недобросовестными намерениями или без надлежащей авторизации, - иначе говоря, о документе, совершенно корректном в своей форме, но полученном обманным путём по ложному заявлению, на основе неточного и неполного сообщения [...] Из двухсот шестидесяти двух дипломов, выданных от имени Карла Великого, по меньшей мере девяносто восемь являются ложными или подозрительными. (стр. 671).
Однако Средние века отнюдь не являются обладателем монополии на подделки .... Средневековые акты ... Все эти обстоятельства придают им особую важность в глазах тех самых историков, которые в минимальной степени уделяют внимание широко распространённым в новое время ложным завещаниям, поддельным документам гражданского состояния, поддельным паспортам, поддельным чекам, ложным распискам. «Тысячи такого рода дел можно найти в архивах и канцеляриях», - пишет хорошо информированный автор о каталоге, подготовленном к организованной в 1955 году в Большом дворце выставке под название «Подделки в истории и искусстве» (Faux dans l’histoire et dans l’art), на которой знаменитый реестр, отправная точка дела Дрейфуса (Dreyfus), соседствовал с поддельными дипломами франкских королей Хильдеберта I (Childebert 1er) и Дагоберта (Dagobert) и с документами, изготовленными в начале четырнадцатого века в поддержку претензий Роберта д'Артуа (Robert d'Artois) против его тети Махо (Mahaut). (стр. 672)
Мотивы, которые побуждали фальсификаторов ранее и продолжают побуждать их сегодня, путают с человеческими страстями, в то время, как большинство из них можно свести к интересу и тщеславию, - интересу, приведшему к созданию бесчисленных документов, предназначенных для того, чтобы поддержать требование какого-либо права, выиграть судебный процесс, сокрушить противника или конкурента; тщеславию, которое заставило священнослужителей проследить историю основания своей церкви до Хлодвига (Clovis), Дагоберта или Карла Великого (Charlemagne), тому тщеславию, которое спровоцировало всплеск изготовления поддельных родословных и которое эксплуатируются профессиональными фальсификаторами (стр. 672).
Форма
Слово «форма» [...] обозначает ключевое понятие, благодаря которому дипломатика имеет смысл, предмет и право на существование. В самом деле, если письменные документы, как мы их представили и определили, являются предметом (который на языке схоластики назвали бы существенным предметом) дипломатики, то они также вызывают любопытство и внимание палеографов, филологов, юристов и множества исследователей – представителей других профессий. И все же дипломатику не путают ни с палеографией, ни с филологией, ни с наукой о праве. Это объясняется тем, что специалисты этих различных дисциплин рассматривают документы с точек зрения, ни одна из которых не совпадает с точкой зрения дипломатики. Все они оставляют в стороне всё то, благодаря чему письменные документы получили своё имя, - иными словами, их существенные характеристики, которые являются необходимым следствием той цели, ради которой их авторы или создатели произвели их на свет.
Эта цель, как мы видели, заключается в том, чтобы доказать реальность взаимоотношений, относящихся в сфере публичного или частного права, или просто реальность факта. Чтобы быть действенным, чтобы быть чем-то отличным от литературного произведения или эквивалента надписи, памятной записки, личных мемуаров, чтобы использоваться в качестве доказательства в судебных или административных органах, - письменный документ должен иметь определенную форму. Его достоверность в глазах представителей административной и судебной власти или общественности должна подтверждаться свидетельствами его происхождения, такими, как нотариальные надписи, подписи, печати, характерные признаки, - иначе это будет всего лишь лист пергамента или бумаги, не имеющий юридической силы. Совсем иное дело, если он будет представлен в соответствии с требованиями законодательства в соответствующей области или, чаще, в соответствии практикой, общепринятой в исторической и социальной среде, в рамках которой документ был создан. Форма – это то внешнее представление, те рамки, которым документ должен соответствовать.
В дипломатике понятие формы применимо не только к внешней структуре, внешним характеристикам, расположению материала, существенным признакам; оно выходит далеко за рамки его обычного толкования и охватывает язык и внутренний порядок изложения. В отличие от содержания документа, понятие формы охватывает всё то, что не относится именно к конкретному событию, в связи с которым документ был создан - все характеристики документа в той степени, в которой они могут быть абстрагированы от конкретных объектов, личностей и мест. Иногда такое абстрагирование является непростым и требует деликатного подхода, поскольку понимаемая таким образом форма в определённой степени неотделима от содержания и связана с ним гораздо более тесно, чем конверт с его содержимым или одежда по отношению к тому телу, которое она защищает, - поэтому необходимо иметь в виду расплывчатость и нестабильность границ.
Тем не менее, понятие формы является единственным раскрывающим истинную природу письменных документов, и, следовательно, обосновывающим само существование дипломатики, так что теперь, на основе проведенного анализа, мы можем сформулировать обещанное определение.
Мы скажем, что это обоснованное знание правил формы, применимых к письменным актам и аналогичным документам. В первом ряду аналогичных документов находится деловая переписка (lettres missives). Хотя деловые письма сами по себе, в строгом смысле этого слова, актами не являются, они, тем не менее, имеют форму, которая позволяет им в конечном итоге подтверждать и поддерживать реальные действия. Таким образом, история литературы не должна оставлять за собой исключительную монополию на их изучение. (стр. 666-667)
(Окончание следует, см. https://rusrim.blogspot.com/2019/09/3.html )
Мари-Анн Шабен (Marie-Anne Chabin)
Источник: Блог Мари-Анн Шабен
http://www.marieannechabin.fr/2019/09/manifeste-de-diplomatique-by-georges-tessier/
Комментариев нет:
Отправить комментарий