В существующей сегодня информационной экосистеме мы, можно сказать, попали в гравитационное поле двух мощных центров притяжения, которые воздействуют на нашу траекторию. С одной стороны, это непреходящий «магнетизм» архивной практики, которая основана на принципах аутентичности, целостности и долгосрочной культурной ответственности. С другой стороны, это притяжение быстро нарастающей «массы» стратегического управления информацией (Information Governance, IG), которое тянет организации в сторону оптимизации деловой деятельности, исполнения законодательно-нормативных требований и управления рисками.
Эти центры притяжения не являются противоположностями, постоянно находящимися в конфликте друг с другом. Скорее, они действуют как противовесы друг другу в рамках продуктивной конкуренции. Задача заключается не в том, чтобы выбрать один из них, а в том, чтобы проложить устойчивую траекторию движения, на которой гармонизируется воздействие этих сил.
Стратегическое управление информацией (Information Governance), как оно описано в международном стандарте ISO 24143:2022 «Информация и документация - Стратегическое управление информацией - Концепция и принципы» (Information and documentation - Information Governance - Concept and principles, - о нём см. https://rusrim.blogspot.com/2024/09/blog-post_11.html ; в настоящее время предпринимаются усилия по адаптации стандарта в качестве российского ГОСТа – Н.Х.) и отражено в соответствующих концепциях, разработанными международными ассоциациями специалистов по управлению контентом (AIIM) и документами (ARMA), - стало более зрелым и превратилось в многостороннюю дисциплину. Стратегическое управление информацией объединяет в единую структуру управления некогда разрозненные предметные области, такие как управление документами, кибербезопасность, защита персональных данных, управление знаниями и корпоративная архитектура.
Мой комментарий: Я не согласна с такой трактовкой стратегического управления информацией как некоей «супер-дисциплины», и в стандарте ISO 24143 также заложена (пусть и не в столь чёткой форме, как следовало бы) иная идея.
С моей точки зрения, стратегическое управление информацией – это концепция сотрудничества представителей различных профессий и различных заинтересованных сторон в интересах согласованного управления всей информацией, находящейся под контролем и в распоряжении организации. Иными словами, эта концепция помогает сотрудничать специалистам разных профессий ради достижения общей цели, не вмешиваясь при этом в их профессиональные дела, теории, практики и т.п.
Также важно отметить, что стратегическое управление информацией, понимаемое как концепция сотрудничества, нейтрально по отношению к моделям, используемым для управления документами, информацией и контентом.
По своей сути стратегическое управление информацией переосмысливает информацию как стратегический актив. Управление документами осуществляется не только ради документирования, но и с целью получения измеримых результатов. От документов ожидается, что они будут:
- Способствовать принятию решений в реальном времени и осуществлению цифровой трансформации,
- Демонстрировать соответствие [деятельности организации – Н.Х.] законодательно-нормативным требованиям,
- Способствовать смягчению репутационного и операционного рисков,
- Поддерживать интероперабельность и аналитику.
Такой подход хорошо согласуется с моделями обеспечения эффективности и продуктивности деловой деятельности, позиционируя информацию как ценный ресурс организации. Однако в стремлении максимизировать полезность и эффективность часто забывают об осмысленности в длительной перспективе - и именно здесь архивная теория, особенно теория континуума документов, вступает в игру и выполняет проясняющую роль.
Архивная практика «вращается» вокруг иного идеала. Она не просто предназначена для управления документами вплоть до завершения их жизненного цикла. Архивная практика способствует созданию среды, в рамках которой документы непрерывно формируются, используются и переосмысливаются с течением времени. Модель континуума документов, разработанная в Австралии и к настоящему времени завоевавшая глобальное влияние, заменяет «линейное» мышление модели жизненного цикла на многомерный взгляд на ведение документов.
В этой модели уже нет последовательных стадий создания, использования и архивирования документов. Скорее, документы существуют одновременно в четырех измерениях: как доказательства транзакций, как инструменты для продолжающегося использования, как артефакты для подотчётности организации, и как культурная память для сообществ и общества в целом.
Мой комментарий: Модель континуума и её судьба во многом напоминает борьбу моделей Солнечной системы Коперника и Птолемея – как известно, ранняя версия модели Коперника выдавала менее точные результаты при использовании на практике, и именно это стало решающим фактором для негативного отношение в ней церкви, на фоне противоречия данной модели библейским текстам. Католическая церковь, как главная социально-политическая и экономическая сила своего времени, никогда бы не стала запрещать инструмент, который являлся бы практически ценным для торговли, военного дела и науки. И как только Тихо Браге доработал модель Коперника, и та стала точнее модели Птолемея, отношение властей к ней сразу же изменилось.
Точно так же, модель континуума содержит ряд полезных для теоретиков инновационных идей – но (пока что) не предлагает совершенно ничего специалистам-практикам, которые (в той же Австралии), «помолившись» с утра на континуум, затем идут применять в своей реальной работе модель жизненного цикла и все её инструменты, вроде перечней с указанием сроков хранения, практики разделения активных, неактивных и архивных документов и т.д.
Ещё одна аналогия – это противостояние классической и квантовой механик. Можно, конечно, утверждать, что классическая механика – не более чем предельный случай квантовой механики. Однако было бы глупо строить обычный дом на основании квантовой механики, не так ли? Точно так же глупо пытаться управлять конкретными видами документов на основе теории континуума, если эти документы на практике существуют на чётко выделенных стадиях, образующих их жизненный цикл.
Мораль, с моей точки зрения, следующая: Модель континуума должна использоваться там и тогда, где и когда она соответствует реальной жизни, - особенно когда в подобных условиях модель жизненного цикла работает плохо. При этом модель континуума должна быть доведена до уровня понятных основной массе специалистов и практичных политик, инструкций и рекомендаций. Она может найти себе место, например, при управление базами данных или научно-технической документацией. Отказываться же от модели жизненного цикла в ситуациях, в которых она по-прежнему хорошо работает, неразумно.
С этой точки зрения, документы:
- Приобретают ценность как доказательства и как повествование [о намерениях, решениях, событиях и фактах – Н.Х.],
- Должны оставаться аутентичными, неизменными и понятными в меняющихся условиях,
- Формируются посредством процессов с участием заинтересованных сторон, а не только во исполнение законодательно-нормативных требований,
- Должны поддерживать плюрализацию (pluralization), означающую, что с течением времени должны быть возможны множественные интерпретации и варианты использования.
Эти архивные измерения обогащают и углубляют видение документа как «актива».
(Окончание следует, см. https://rusrim.blogspot.com/2025/05/2_0742975908.html )
Эндрю Поттер (Andrew Potter)
Источник: сайт Substack
https://substack.com/inbox/post/161550910
Комментариев нет:
Отправить комментарий